О судьбе Г.Д. Гая были написаны целые книги, десятки журнальных и газетных статей. Но идут годы, и молодое поколение уже куда меньше знает о герое гражданской войны.
Легендарный командир, возглавивший Сенгилеевско-Ставропольскую группу войск в июле 1918 года, вывел три тысячи бойцов из окружения белых и вышел на станцию Майна. 27 июля эта часть получила наименование «Сводной Симбирской дивизии» и влилась в состав 1-й армии В.В. Куйбышева.
Гай Дмитриевич стал широко известен после освобождения Симбирска. А дивизия официально стала «Железной». Именно Гай направил В.И. Ленину телеграмму: «Дорогой Владимир Ильич! Взятие Вашего родного города – это ответ на Вашу одну рану, а за вторую будет Самара». Писатель-исследователь Дунаевский доказал, что именно Гай является автором этой «целебной» телеграммы.
Его 24-я Симбирская Железная дивизия освободила десятки поволжских и уральских городов. Он был одним из организаторов Красной кавалерии. Под его руководством начинали свои воинские карьеры будущие маршалы Георгий Жуков и Иван Баграмян.
Полководец тесно связан с нашим ульяновским краем. Через три месяца после освобождения Симбирска Железная дивизия была уже под Оренбургом. Наши земляки собрали и направили красноармейцам новогодние подарки. 24-го декабря Гай прислал в Симбирск телеграмму: «Дорогие товарищи! Красноармейцы 1-ого, 2-ого и 3-его симбирских уездных полков 1-ой Симбирской Железной дивизии, из газет узнав о Ваших щедрых пожертвованиях на подарки им, просят меня выразить свою глубокую благодарность и уверения, что по-прежнему стальные симбирские полки стойко и победоносно до пояса в снегу движутся вперед, и очень скоро последняя опора белогвардейцев – Оренбург, Стерлитамак и Уфа – падут под их мощным ударом. Передав желания симбирских железных полков, прошу зачислить мою кандидатуру в члены партии коммунистов г. Симбирска и о принятии уведомить».
Гай заочно был принят в партию и ему был выписан членский билет. В 1928-м и 1933-м годах Гай Дмитриевич приезжал в Ульяновск. Второй приезд связан с 15-летием создания Железной дивизии. Полководец встречался с боевыми друзьями, бывал в селах, по которым проходила его дивизия. В Сенгилее решили запечатлеть для командира, да и для истории, тех, кто стоял у истоков Железной дивизии.
На большом холсте, взятом в деревянную рамку, разместили восемьдесят портретов, по центру – фотографию Г.Д. Гая, под ней – командира Сенгилеевского отряда Якова Маракина. В левом углу художник нарисовал фигуру красноармейца, опоясанного патронными лентами, с кобурой и гранатами на поясе. В правой руке он держал винтовку, а в левой – древко развивающегося знамени. И как бы на полотнище знамени впечатаны слова «На память бывшим красноармейцам, партизанам, членам их семей и бывшему командиру Гаю Дмитриевичу Гаю. 1918 – Сенгилей – 1933». Для памяти сделали снимки зданий, где размещался штаб отряда, 2-я и 4-я роты. И все это сфотографировали. Всех этих людей, молодых и пожилых, в форменных фуражках, деревенских кепках и папахах, Гай знал не только по фамилии, но и по имени. Грандиозное фото было сохранено в семьях гаевских однополчан, несмотря на последующие печальные события. До ареста Гая оставалось два года. До гибели – немногим больше.
Последующие три десятилетия отмечены стремлением официальных структур вычеркнуть из памяти славное имя, но к Гаю Дмитриевичу посмертная слава оказалась благосклонной. В Ереване вознесся памятник начдиву Железной дивизии. Скульптор Сурен Назарян запечатлел Гая на вздыбленном коне с поднятым мечом в правой руке. Скульптурные изображения героя стали появляться и в Ульяновской области. Первым открылся памятник в пионерском лагере автозавода, названном его именем. Многие помнят, что остановка поезда местного сообщения около станции Охотничьей так и называлась – «Пионерлагерь Гая».
Два памятника открыты в Сенгилеевском районе: один в самом Сенгилее, второй – в Екатериновке. Именем Гая был назван проспект в Ульяновске, там же был поставлен и памятник. По этой дороге въезжал в город автомобиль Гая, или, как его называли в шутку бойцы, – самоварчик (вода в радиаторе часто закипала).
А в 1958-м году на здании областной больницы № 2 (ныне госпиталь ветеранов войны) была открыта мемориальная доска, на которой высечены слова телеграммы, направленной Ленину, и его ответ бойцам 1-й Армии.
Спустя десятилетие именем героя называли пионерские дружины и отряды. Красные следопыты шли по местам боевой славы Железной дивизии, пытаясь сохранить для потомков воспоминания немногих очевидцев. До сих пор в Чуфаровской средней школе Вешкаймского района функционирует музей полководца. Гай был избран почетным членом Сенгилеевского и Ульяновского городского исполкома. Был инициатором сбора средств на памятник Ленину в Ульяновске. Каждый год, первого сентября, проходят в школах уроки мужества.
Было бы справедливым, чтобы не осталось в забвении и имя Г.Д. Гая. Даже сегодня есть чему у него учиться: он был блестящим полководцем и кавалеристом, публицистом, историком, знал 12 языков, играл на пианино и тарах (армянском национальном музыкальном инструменте). Он был истинным интернационалистом, о чем мы сегодня забываем. Может, потому-то и не вылезем никак из той ямы, куда затащили нас «любители национальных квартир». Гай сегодня дает нам замечательные уроки – только не всегда мы являемся добросовестными учениками.
По материалам Владимира Кузьмина
«Мономах», 2006 г., №3(46)
 |
Сообщение опубликовано на официальном сайте «Новости Ульяновска 73» по материалам статьи |