УЛЬЯНОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ
СУД
|
Судья Кобин О.В. |
Дело № 22-154/2022 |
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
|
г. Ульяновск |
2 февраля |
Судебная коллегия по уголовным делам Ульяновского областного
суда в составе председательствующего Максимова М.Н.,
судей Геруса М.П., Комиссаровой Л.Н.
с участием прокурора Чашленкова Д.А.,
осужденного Панова М.О. и его защитника – адвоката Костиной
Н.В.,
осужденного Мусорина А.А. и его защитника – адвоката
Нестерова В.В.,
потерпевшего Р***ва Д.,
при секретаре Богуновой И.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело
дела по апелляционному представлению государственного обвинителя Галицковой
Я.А., апелляционным жалобам осужденного Мусорина А.А., защитников Костиной
Н.В., Нестерова В.В. на приговор Ленинского районного суда г. Ульяновска от 30
ноября 2021 года, которым
ПАНОВ Максим
Олегович,
*** несудимый,
МУСОРИН Артём
Алексеевич,
***, несудимый,
осуждены по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 3 годам и 2 годам 6 месяцам
лишения свободы соответственно с отбыванием наказания в исправительной колонии
общего режима.
Мера пресечения Панову М.О. и Мусорину А.А. с подписки о
невыезде и надлежащем поведении изменена на заключение под стражу, взяты под
стражу в зале суда, срок наказания постановлено исчислять со дня вступления
приговора в законную силу, зачтено в срок наказания время содержания под
стражей со дня заключения под стражу по день вступления приговора в законную
силу из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной
колонии общего режима.
В приговоре разрешены вопросы о процессуальных издержках и
вещественных доказательствах.
Заслушав доклад
председательствующего, выступления участников процесса, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
в апелляционном представлении государственный обвинитель
ставит вопрос об отмене приговора и постановлении нового обвинительного
приговора, указывая, что судом в нарушение ст. 307 УПК РФ недостаточно
мотивированы вопросы, подлежащие разрешению при постановлении приговора,
включая выводы о виновности осужденных и назначении им наказания.
В апелляционной жалобе защитник Костина Н.В. утверждает о
несоответствии выводов суда в приговоре фактическим обстоятельствам дела.
Приводя подробный анализ исследованным доказательствам, в том числе показаниям
потерпевшего и осужденного Панова в ходе следственного эксперимента и при
проверке показаний на месте, утверждает, что от захвата, произведенного Пановым,
потерпевший не чувствовал удушения, а недостаток воздуха испытал позднее от
действий иного лица. При этом из показаний Панова, Мусорина и Б***ва следует,
что Панов в предварительный сговор не
вступал, а, наоборот, при отсутствии денег на оплату заказанной пиццы заявил,
что «сам все решит», то есть,
намеревался действовать самостоятельно. Таким образом, действия иного
лица для Панова были не только неожиданными, но
и с учетом того, что он склонял потерпевшего к земле и был наклонен сам, еще и неочевидными. В связи с этим
действия иного лица представляют собой эксцесс исполнителя, а действия Панова
следует квалифицировать как грабеж. С учетом совокупности смягчающих наказание
обстоятельств, позиции потерпевшего и представителя потерпевшего о нестрогом
наказании полагает возможным достижение целей наказания без реального лишения
свободы. Просит изменить приговор с учетом приведенных доводов.
В апелляционной жалобе осужденный Мусорин А.А. выражает
несогласие с квалификацией преступления
и назначенным наказанием. Оспаривает умысел на разбой, утверждает, что не душил
потерпевшего, а лишь удерживал его за шею. Не отрицает, что в процессе хищения
наносил удары потерпевшему в лицо¸ поэтому считает, что его действия
следует квалифицировать как грабеж. При этом утверждает об отсутствии
предварительного сговора на преступление. Полагает, что судом необоснованно
отвергнуты показания потерпевшего и свидетеля, данные в судебном заседании,
подтверждающие его доводы. Назначенное наказание считает чрезмерно суровым,
судом не в полной мере учтены смягчающие обстоятельства. Просит пересмотреть
приговор с учетом приведенных доводов.
В апелляционной жалобе защитник Нестеров В.В. также приводит
доводы о незаконности приговора ввиду неверной квалификации действий Мусорина
А.А., несправедливости наказания, недопустимости доказательств. В частности,
оспаривает допустимость показаний свидетеля Б***ва А.Г. и осужденных, данных в
ходе предварительного следствия, поскольку они дословно, вплоть до запятой,
повторяют показания потерпевшего, то есть фактически были скопированы из
объяснений и показаний потерпевшего, а не были получены в соответствии с
требованиями закона в ходе допросов.
Считает недоказанным предварительный сговор между
осужденными, а также умысел его подзащитного на разбой. Обращает внимание, что
примененное к потерпевшему насилие не причинило вреда здоровью, поэтому
действия Мусорина не могут быть квалифицированы как разбой.
Полагает, что судом при назначении наказания не в полной
мере учтены смягчающие обстоятельства, усматривает основания для применения
условного осуждения.
Просит изменить приговор, переквалифицировать действия
Мусорина на грабеж и назначить наказание условно.
В возражениях на апелляционные жалобы защитников
государственный обвинитель привел доводы об их несостоятельности.
В судебном заседании апелляционной инстанции прокурор
поддержал доводы апелляционного представления, осужденные и защитники
поддержали доводы апелляционных жалоб, потерпевший посчитал наказание чрезмерно
суровым.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы
апелляционного представления, жалоб и
возражений, заслушав участников процесса, судебная коллегия находит приговор
подлежащим изменению.
Обстоятельства совершенного осужденными преступления органами
следствия и судом установлены полно. Вывод суда о виновности осужденных соответствует
фактическим обстоятельствам дела, основан на всесторонне, полно и
объективно исследованных в судебном
заседании доказательствах, получивших оценку суда в соответствии с требованиями
ст. 88 УПК РФ и подробно приведенных в приговоре.
Судом верно установлено, что Панов и Мусорин с целью
завладения имуществом напали на потерпевшего Р***ва, при этом Панов схватил его
за шею и пытался склонить к полу,
Мусорин обхватил потерпевшего за туловище, после чего нанес ему множественные
удары кулаком в голову, а затем вырвал
из его рук сумку с пиццей. После этого
осужденные с целью подавления сопротивления стали душить потерпевшего, схватив
за шею, отчего Р***в почувствовал недостаток воздуха. Затем они вывели
потерпевшего из подъезда на улицу, а Панов заявил потерпевшему: «Уходи, а то
совсем тебя задушим».
Обстоятельства преступления установлены на основании
показаний потерпевшего Р***ва, который неоднократно, как на протяжении
предварительного следствия, так и в ходе судебного разбирательства подтверждал,
что осужденные действовали совместно и
согласованно: Панов обхватил его за шею сзади локтевым захватом, затем к нему присоединился
Мусорин, схватил за шею, и он почувствовал недостаток воздуха. Потерпевший
подтвердил, что после изъятия имущества осужденный Панов высказал угрозу, что они задушат его, если он не
уйдет.
Ставить под сомнение достоверность показаний потерпевшего у
суда первой инстанции не имелось, поскольку они логичны, последовательны,
согласуются с другими доказательствами.
В частности, судом, вопреки доводам защиты, верно в основу
приговора положены показания свидетеля Б***ва, данные в ходе предварительного
следствия, согласно которым он видел, как осужденные душили курьера, а затем
сказали, чтобы он уходил, иначе его совсем задушат.
Показаниям свидетеля в судебном заседании о том, что он не
видел момента удушения, не слышал фразу о том, что осужденные задушат
потерпевшего, если он не уйдет, судом первой инстанции дана верная оценка в
приговоре.
Сами осужденные в ходе предварительного следствия признавали
вину в совершенном преступлении, поясняли, что действительно, применяли
удушение к потерпевшему, а после того, как вывели его из подъезда, Панов потребовал,
чтобы потерпевший ушел, иначе они его совсем задушат.
Вопреки доводам защиты, у суда первой инстанции
отсутствовали основания для
признания недопустимыми доказательствами
показаний осужденных, а также свидетеля Б***ва, поскольку они получены в
соответствии с требованиями УПК РФ, протоколы, согласно имеющимся в них
записям, прочитаны и подписаны допрашиваемыми лицами, при допросах осужденных
также участвовали защитники, в том числе защитник Нестеров В.В., приводящий доводы
о недопустимости доказательств. При этом от допрашиваемых лиц, а также от
защитников не поступило заявлений о недостоверности изложенных показаний,
неверном их изложении в протоколах. В связи с этим доводы, приведенные
защитником, судебная коллегия признает несостоятельными.
Виновность осужденных нашла свое подтверждение иными
доказательствами, исследованными в ходе судебного разбирательства и
приведенными в приговоре.
Таким образом, тщательно проверив все доводы, выдвинутые в
защиту осужденных, и опровергнув их, оценив исследованные доказательства с
точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности
достаточными для разрешения уголовного дела, суд обоснованно признал Панова и
Мусорина виновными в совершении
преступления и верно квалифицировал их действия.
Действия осужденных обоснованно квалифицированы как разбой, поскольку установлено, что в
процессе завладения имуществом осужденные совместно применили в отношении
потерпевшего насилие, а именно удушающие приемы, от которых потерпевший ощутил
недостаток воздуха, у него закружилась голова, закрылись глаза. Таким образом,
насилие создавало угрозу для жизни и здоровья потерпевшего в момент его
применения. Кроме того, осужденным Пановым с целью удержания похищенного
имущества при себе потерпевшему была высказана угроза применения насилия,
опасного для жизни и здоровья, которая с
учетом предыдущих действий была реально воспринята потерпевшим.
Доводы защитника о том, что в результате примененного
насилия здоровью потерпевшего не был причинен вред, не ставят под сомнение верность квалификации.
В
соответствии с абз. 3 п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27
декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»
как разбой следует квалифицировать нападение с целью завладения имуществом,
совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, которое
хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения
создавало реальную опасность для его жизни или здоровья.
По делу нашел свое
подтверждение квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному
сговору». О предварительном сговоре свидетельствует характер действий
осужденных в процессе завладения имуществом, их согласованность, одновременное
применение насилия. Ссылки защиты на показания о том, что Панов изначально
намеревался самостоятельно отобрать пиццу у курьера, не ставят под сомнение
верность квалификации, поскольку совместные и согласованные действия осужденных
Панова и Мусорина свидетельствуют о том, что договоренность на совершение
преступления была достигнута между ними до начала разбоя.
Доводы защитника Костиной Н.В. об эксцессе со стороны
Мусорина, неосведомленности Панова о примененном к Р***ву насилия опровергаются
показаниями потерпевшего и осужденных о том, что именно Панов после завладения
имуществом пригрозил потерпевшему, что они доведут начатое до конца – «совсем
задушат», то есть осознавал характер совместных с Мусориным действий и принимал их как способ завладения
имуществом.
Обвинительный
приговор в целом соответствует требованиям ст. 303, 304, 307-309 УПК РФ. В нем
указаны обстоятельства, установленные судом, проанализированы доказательства,
обосновывающие вывод суда о виновности осужденных в содеянном, приведены
причины, по которым одни доказательства признаны достоверными, а другие
отвергнуты, мотивированы выводы относительно квалификации преступления и
назначения наказания.
При назначении наказания осужденным судом в
соответствии с требованиями закона учтены характер и степень общественной
опасности совершенного преступления, конкретные обстоятельства дела, данные о
личности, а также другие обстоятельства, влияющие на назначение наказания.
Назначенное осужденным наказание является
справедливым и соразмерным содеянному. Судом в полной мере учтены все
смягчающие наказание обстоятельства, в том числе те, на которые обращено
внимание в апелляционных жалобах.
Вывод
суда о том, что исправление осужденных возможно только в условиях изоляции от
общества, в приговоре мотивирован и является верным. Обстоятельств,
свидетельствующих о необходимости смягчения наказания, судебная коллегия не
усматривает.
Вместе
с этим приговор подлежит изменению.
Суд, признав при назначении осужденным
наказания смягчающими обстоятельствами добровольное возмещение ими
имущественного ущерба ООО «***» и компенсации морального вреда потерпевшему Р***ву,
активное их способствование расследованию данного преступления, а у Мусорина
еще и явку с повинной, сделал ссылку только на п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, тогда
как указанные смягчающие наказания обстоятельства предусмотрены п. «и» и «к» ч.
1 ст. 61 УК РФ.
Допущенная
судом ошибка не ставит под сомнение справедливость назначенного наказания, не является основанием для его
смягчения, однако судебная коллегия
полагает необходимым внести соответствующее уточнение в приговор.
При этом судебная коллегия принимает во внимание, что положения ч. 1 ст.
62 УК РФ судом при назначении наказания учтены, о чем имеется ссылка в
приговоре.
Кроме того, в соответствии со ст. 72 УК РФ время содержания
осужденного под стражей засчитывается в срок наказания до вступления приговора
в законную силу. Суд, принимая решение о зачете времени содержания осужденных
под стражей в срок наказания, указал о таком зачете не до дня вступления
приговора законную силу, а по день вступления. При этом судом не мотивированы
выводы о том, в связи с чем день
вступления приговора в законную силу засчитывается в срок наказания в льготном
исчислении. В связи с этим, а также с учетом доводов апелляционного
представления о недостаточной немотивированности приговора, судебная коллегия
полагает необходимым отменить решение о зачете времени содержания осужденных
Панова и Мусорина под стражей, уголовное дело в этой части передать на новое
судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда в порядке,
предусмотренном ст. 399 УПК РФ.
В остальной части выводы судом в приговоре мотивированы
надлежащим образом, оснований для отмены в целом приговора по доводам
апелляционного представления судебная коллегия
не находит.
Руководствуясь
ст. 389.13, 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Ленинского районного суда г. Ульяновска от 30
ноября 2021 года в отношении Панова Максима Олеговича и Мусорина Артема
Алексеевича изменить:
указать о наличии у осужденных смягчающих наказание
обстоятельств, предусмотренных п. «и» и «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ;
отменить решение о зачете времени содержания осужденных
Панова М.О. и Мусорина А.А. под стражей, уголовное дело в этой части передать
на новое судебное разбирательство в тот
же суд в ином составе суда в порядке, предусмотренном ст. 399 УПК РФ.
В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционное представление и апелляционные
жалобы – без удовлетворения.
Апелляционное
определение может быть обжаловано в
кассационном порядке в судебную
коллегию по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в
порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.
Кассационные
жалоба, представление, подлежащие рассмотрению в порядке, предусмотренном статьями 401.7 и 401.8 УПК РФ, могут быть поданы через суд
первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу
приговора, а для осужденных, содержащихся под стражей, – в тот же срок со дня
вручения копии приговора, вступившего в законную силу.
Осужденные
вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела в судебном
заседании суда кассационной инстанции.
Председательствующий
Судьи:
 |
Сообщение опубликовано на официальном сайте «Новости Ульяновска 73» по материалам статьи |