Когда-то мы писали о том, как в ноябре 1918 года, к первой годовщине Октябрьской революции 1917 года были массово переименованы улицы, площади и переулки Симбирска – и о том, кто непосредственно приложил руку к этому процессу, 14-летнем симбирском гимназисте Владимире Никонове (1904–1988).
Сегодня, 27 июля 2024 года Владимиру Андреевичу Никонову исполняется 120 лет. Его называют гениальным самоучкой – не имея ни аттестата о среднем образовании, ни, тем более, образования высшего, он был признанным авторитетом, одним из крупнейших советских учёных-ономастов, специалистов по именам и названиям, от имён собственных до звериных кличек, от названий городов и улиц до имён богов. Это признание шагнуло за границы Советского Союза и было официально закреплено избранием Владимира Никонова Почётным членом Международного комитета ономастических наук при ЮНЕСКО.
Ещё школьником, я с увлечением прочёл книгу Владимира Никонова «Введение в топонимику», написанную легко и логично, с массой забавных примеров – есть, например, в США озеро, имя которого способно привести в ужас картографа и почтальона – Чар-гог-га-гог-ман-ча-у-га-гог-ча-у-бу-на-гун-ма-у, зовётся оно по-индейски, что значит: «Ты лови рыбу на своей стороне, я – на своей, и никто не будет ловить её посередине». Звучит забавно, хотя местные, уверял Владимир Андреевич, без труда выпаливали эту скороговорку. А за ней – непростая история взаимоотношений индейских племён, и присущая им «экологичность» сознания, когда люди бережно, а не хищнически относятся к окружающей их среде, не грабят её, а принимают как дар то, что действительно необходимо для жизни…
Обложка книги География фамилий В. Никонова
Читая «Введение в топонимику», я не мог не заметить немалое количество отсылок к средневолжским и, конкретнее, к симбирским-ульяновским реалиям: «Почти на любой территории можно встретить географические названья самых различных исторических эпох. На небольшой площади Среднего Поволжья между Казанью и Куйбышевым, например, столкнулись названья, можно сказать, всех времён. Среди них и самые новые (Комсомольск на Волге, Жигулёвск, Новоульяновск), и тоже советские, но более ранние (Ульяновск, Куйбышев), дореволюционные XVIII– XIX веков (Баратаевка, Анненково). XVII века (Мостовая, Ключищи), XVI века, современники Ивана Грозного (Усолье, Собакино), до них татарские (Карсун, Юрман), мордовские (Стемас, Елаур), чувашские (Тимерсяны, Алгаши) и множество ещё древней, из неизвестных языков (Волга, Кама, Свияга). Красноречивые свидетели прошлого, географические названья занимают почётное место среди самых драгоценных исторических памятников, как живое эхо отдалённых времён».
Личность автора в моём сознании, ну, никак не ассоциировалась с Симбирском-Ульяновском. Мозги мне «промыли» году, эдак, в 2003-м, на конференции в рязанском городе Шацке: «Откуда?» — «Из Ульяновска!» — «О, у вас там Никонов родился!» — «У нас там много кто родился, Ленин, например» — «Не, Никонов круче!
Он даже школу не закончил – а как встанет среди академиков, как припечатает матом, слова хватало – и все молчат, и знают, что Никонов такие слова просто так не скажет! »..
После такой репрезентации я не мог не заинтересоваться личностью Владимира Андреевича!..
Владимир появился на свет в Симбирской городской больнице для бедных обывателей города Симбирска на Сызранской (ныне 12 сентября) улице. Разночинную семью Никоновых нельзя было назвать богатой – отец Андрей Алексеевич служил фельдшером при городской управе, мать Любовь Петровна, урождённая Воскресенская, воспитывала четырёх сыновей. Рождение Володи стоило жизни его матери – она умерла от родов, и младенца на воспитание зажиточные родственники Петровы, тётка Анна Алексеевна, урождённая Никонова, и её дочь Вера Николаевна (1879–1969). Двоюродная сестра, старшая его на 25 года, из-за хромоты не сумевшая выйти замуж, заменила Владимиру маму: «Не та мать, кто родила, а та, кто воспитала», писал он об этом.
Несохранившийся дом Петровых, воспитавших В. Никонова, на Мало-Казанской, ныне Красноармейской улице.
Фото 1983 года
Андрей Никонов вскоре женился во второй раз и во втором браке родил шестерых детей, так, что был благодарен сестре, воспитывавшей Владимира. Жили Петровы на Малой Казанской (ныне Красногвардейской улице; улицу своего детства Володя Никонов переименовал в честь немецкого социалиста Фридриха Адлера, одного из сопредседателей Российского коммунистического союза молодёжи). В 1909 году, когда Володе исполнилось пять лет, Петровы надстроили одноэтажный флигель в три окна вторым этажом: плоды урбанизации, которая также казалась пугающе стремительной!
Второй этаж сдавался в аренду, на первом, считавшемся лучшим, жили домовладельцы. Дом посещали интересные гости. Основателя и директора Симбирской чувашской школы Ивана Яковлевича Яковлева (1848–1930) у Петровых узнавали по стуку – он давал знать о своём визите, ударяя тростью-подожком в перекладину окна. Готовившая к поступлению в гимназию будущего вождя Октябрьской революции, основательница и директриса женской гимназии собственного имени, Вера Васильевна Кашкадамова (1858–1931) всегда была в глухом тёмном платье и в пенсне на тёмном шнурке. «Спустя немного лет (уже в мои комсомольские годы), встречаясь с ними уже и не за чайным столом, много им крови испортил» — сокрушался потом Владимир Андреевич.
Вера Васильевна Кашкадамова
Малая Казанская – совсем не центр губернского города. Оберегая Володю от влияния «улицы», родственники до времени давали ему домашнее образование. Но путёвкой в жизнь, залогом будущей карьеры мог служить только гимназический аттестат – и Владимир Никонов стал учеником Симбирской мужской гимназии. Гимназия подарила мальчику, подростку массу замечательных встреч и знакомств: «В гимназии классному наставнику В. П. Нелюбину обязан любовью к географии. А лингвистика и литература – от Екатерины Николаевны Петровой (позднее Поспеловой), младшей сестры Веры Николаевны, преподавательницы гимназий, заслуженной учительницы РСФСР (умерла в 1942 году)».
Здание бывшей городской больницы для бедных, где родился В. Никонов. Фото 1983 года
Гимназии Владимир обязан и дружбой с Вольфом Иосифовичем Эрлихом (1902–1937), литератором, поэтом, другом классика русской и советской поэзии Сергея Александровича Есенина (1895–1925), посвятившему другу-симбирянину своё прощальное, написанное накануне самоубийства, пронзительное «До свиданья, друг мой, до свиданья…». Искры этой дружбы долетали и до Владимира Никонова – к нему адресовался великий Есенин: «Милый Вова, / Здорово. / У меня не плохая / «Жись», / Но если ты не женился, / То не женись».
Вольф Эрлих, опирается на монумент, и Сергей Есенин, с тростью, среди группы студентов на памятнике Пушкину в Царском Селе. 1924 год
Да, что Есенин, если «величайший» пролетарский писатель Максим Горький (1868–1936) писал Владимиру письма в Ульяновск из итальянского Сорренто! В 1924 году 20-летний комсомолец Никонов организовал на родине Ленина литературную группу «Стрежень». Об уровне «Стрежня» можно судить, хотя бы, по тому, что из Ульяновска вышли две обласканные советской властью литературных «звезды» первой величины.
Лауреатка Сталинской премии, кавалер Ордена Ленина и трижды Ордена Трудового Красного Знамени Анна Александровна Караваева (1893–1979), была членом Президиума Союза писателей СССР. Кузьма Яковлевич Горбунов (1903–1986), написал в Ульяновске, некогда гремевший роман «Ледолом». Первое издание «Ледолома» в 1930 году предваряло предисловие Максима Горького, а в 1931 году знаменитый советский кинорежиссёр Борис Барнет (1902–1965), прославленный «Необычайными приключениями мистера Веста в стране большевиков» и «Подвигом разведчика», снял по «Ледолому» художественный фильм.
Писательница Анна Караваева
«С 1923 года на педагогической работе в школах и техникумах Ульяновска. Один из организаторов Бюро краеведения здесь и 1-й Ульяновской краеведческой конференции (1929 год), — писал о себе Владимир Никонов, — В 1931 году переехал из родного города, но тесно связан с ним после, постоянно приезжая, иногда надолго, занимаясь в архиве, Дворце книги, участвуя в работе краеведческого музея».
Владимир Андреевич перебрался в Воронеж, столицу Центрально-Чернозёмной области, главным человеком в которой, первым секретарём обкома партии, был бывший первый секретарь Симбирского губкома Иосиф Михайлович Варейкис (1894–1938), утягивавший из Симбирска-Ульяновска лучшие кадры – а Воронеж в таких кадрах остро нуждался – край был, в буквальном смысле слова, «опустошён» печально знаменитым сфабрикованным «Делом краеведов» 1930–1931 годов, обвинявших местных знатоков региональной истории в создании контрреволюционной организации с целью свержения советской власти. Было ясно, раз, за краеведами пришли в Воронеже, придут за ними и в Ульяновске…
С 1933 года Владимир Андреевич жил и работал в Москве. В 1942 году он рядовым красноармейцем был призван в ряды Красной армии и воевал на Кольском полуострове, в рядах 14-й стрелковой дивизии, оборонявшей рубежи советского Заполярья, да так крепко, что с 22 июня 1941 года враг на некоторых участках даже не смог пересечь советскую границу. В 1943 году красноармеец Никонов выпустил книгу «Фронтовой опыт – молодым бойцам», и опыт этот был ненадуманным. В боях Владимир Никонов получил контузию, последствия которой сказывались до конца жизни – говорил, в том числе, крыл матом нерадивых коллег, он очень громко, из-за повреждения слуха.
Летом 1944 года красноармеец Никонов был арестован и 17 августа 1944 года осуждён на десять лет по печально знаменитой 58-й статье. Поводом к аресту стало ироничное обсуждение обвиняемым мер по сближению коммунистической, атеистической по сути, власти с Русской Православной Церковью, в свете которого, полагал Владимир Андреевич, политкомиссаров впору менять на священников. И, хотя родная мама учёного была из духовного звания и в роду его были даже митрополит Санкт-Петербуржский и Ладожский Палладий (1827–1898), сам он долгое время придерживался идеалов своей большевистской юности, для которых сближение с Церковью было делом неприемлемым.
«Могуче воспитательное значенье географических названий, — писал Владимир Никонов, — Называя города Ленинград, Горький, Мичуринск, Чапаевск народ с любовью вспоминает своих вожде и героев. Дорогие имена борцов революции, учёных, путешественников, писателей, увековечены в «Книге Земли», как назвал географические названья исследовавший их в середине XIX века профессор Николай Надеждин. Благородное дело – популяризация этих названий. К сожалению, ею мало занимаются, и не все в Ульяновске знают почему так названы улица Гимова, спуск Железной Дивизии…».
Ни улицы Гимова, ни спуска Железной Дивизии в Ульяновске больше нет – улицу Гимова переименовали в переулок Карамзина, а спуск Железной Дивизии утратил свою застройку во время реконструкции Ульяновска к 100-летию со дня рождения Владимира Ульянова-Ленина в 1970 году – ныне это безымянная лестница вниз от Краеведческого музея. А для Владимира Андреевича и председатель Симбирского губисполкома Михаил Андреевич Гимов (1886–1921) и Железная дивизия, освобождавшая Симбирск от белых осенью 1918 года, были частью жизни – молодостью, лучшей её частью!
Владимир Андреевич прожил долгую и творчески насыщенную жизнь – и, умудрённый пережитым, сожалел, как лихо он переименовывал симбирские улицы в 1918 году. Но «просто» сожалеть, как минимум, бесполезно и бесплодно, важно жить и творить дальше – и Симбирск-Ульяновск неспроста не сходил со страниц книг, статей и лекций «гениального самородка».
То это были рассуждения об образовании названия города: В 1648 году по царскому указу соорудили город на Синбирских горах; первое время он так и именовался, но в частом употреблении эта формулировка быстро «обкаталась», заменясь прилагательным Синбирский, которое в краткой форме субстантивировалось в Синбирск и в форме Симбирск стало официальным названием, то – упоминания его архитектурных символов, причём в общероссийском контексте: «В центре многих русских городов есть или были приметные здания с собственными именами: Утюжок в Воронеже, Кривой дом в Ульяновске».
Владимир Никонов завещал родному городу свои немалые личные сбережения, 40 тысяч рублей на организацию Литературного музея – увы, деньги эти превратились в «бумагу» из-за распада СССР. «Кем был и где был – не перечислишь» — заканчивал учёный свою автобиографию. Свой последний покой, по своему желанию, Владимир Андреевич Никонов обрёл в ульяновской земле – урна с прахом гениального симбирянина зарыта на Северном (Ишеевском) кладбище нашего города.
Иван СИВОПЛЯС-старший, научный сотрудник
Музея-заповедника «Родина В. И. Ленина»
 |
Сообщение опубликовано на официальном сайте «Новости Ульяновска 73» по материалам статьи |