Сегодня в день 80-ой годовщины снятия блокады Ленинграда пресс-служба Засвияжского районного суда г. Ульяновска делится с вами личными воспоминаниями судьи Засвияжского районного суда г. Ульяновска Лобовиковой Инны Артемьевны о блокаде города-героя.
Лобовикова Инна Артемьевна (1923-2018)
1945г-1947гг.- учёба в Казанской юридической школе.
1951-1960гг.- народный судья 1 участка Чердаклинского района Ульяновской области.
1960-1964гг.- народный судья Ульяновского городского народного суда.
1965-1976гг. — народный судья Засвияжского районного народного суда г. Ульяновска.
Воспоминания о блокаде Ленинграда
В 1940 году я окончила 10 классов школы № 5 Заволжского района г. Ульяновска и поехала поступать в политехнический институт г. Ленинграда.
В то время молодежь очень увлекалась техникой. Поступив на электромеханический факультет, получила общежитие в студгородке. 22 июня 1941 года я с утра отключила радио и готовилась к экзаменам. Часов в 10 пошла завтракать и узнала, что началась война. В 12 часов было выступление министра иностранных дел Молотова, которое мы молча слушали во дворе студенческого городка института. После этого юноши-студенты пошли в военкомат, а нам, девушкам, предложили оклеивать окна полосками бумаги крест-на-крест и переселяться в другой корпус — наш был нужен для госпиталя. Всю ночь по улицам шла военная техника, подвешивали аэростаты, слышен был гул самолетов, а мы думали о нашей родине, родных, нашей судьбе.
Занятия в институте были отменены, сформированы студенческие отряды для оборонительных работ города. Через день выехали поездом под город Лугу, где с раннего утра до ночи рыли противотанковые рвы под руководством военных. Изредка над нами пролетали фашистские самолеты, забрасывали листовки, но мы их не читали. После двух недель работы, возвратились в Ленинград, чтобы получить стипендию, помыться и снова вернуться на работу, но теперь уже ближе к Ленинграду (Гатчина, Пушкино, Царское село). Обратно с объектов возвращались не поездом, а лесными дорогами, так как фашисты бомбили поезда.
Под городом Пушкино мы копали дзоты, так как подходили военные части и занимали оборону. Немецкие самолеты летели в основном в сторону Ленинграда: никто и ничто им не мешал, очень редко мы видели воздушный бой наших и фашистских самолетов.
Так мы ездили до сентября 1941 года, потом узнали, что эвакуация отменена, Ленинград окружен и отрезан. Мы, студентки-подружки, 3 августа 1941 года сфотографировались в Ленинграде для родных, так как не знали нашего будущего.
В начале войны фашисты разбомбили Бадаевские продовольственные склады города Ленинграда (они горели больше недели). В институте сказали, что занятий не будет и предложили устраиваться на работу. В армию меня не взяли из-за близорукости. В октябре 1941 года поступила вольнонаемной санитаркой в эвакогоспиталь № 1359, входящий в состав действующей Армии. К нам доставляли раненых бойцов с фронта, врачи их лечили, а мы за ними ухаживали. По ночам дежурили на крыше для сбрасывания зажигательных бомб. Постепенно в городе перестал ходить транспорт, не стало света и тепла. В наш корпус попала бомба, мне приходилось ночевать на работе. Быстро наступила суровая зима, норму хлеба уменьшили до 125 грамм. Мы думали, как их съесть: все сразу или частями. В госпитале нам один раз в день давали поллитровую банку соленой горячей воды. Мы постоянно испытывали чувство голода и холода. Когда не были на дежурстве, поднимались на чердак под крышу (там была теплая труба от печи, на которой раненым готовили еду) и, обняв эту трубу, мы немного грелись. Морозы доходили до 40 градусов, воды не было. Мы на машинах ездили за водой для госпиталя на Неву. Раненым, пусть не досыта, но давали завтрак, обед и ужин. Раненые были в основном лежачие.
Жители Ленинграда стали умирать от голода и холода в своих квартирах, на улицах, оставаясь там, пока не уберут. Так в это время город обстреливали из артиллерийских орудий, много было разрушенных и сгоревших домов. В феврале 1942 года наша армия прорвала окружение в районе Ладожского озера, по которому была открыта «Дорога жизни». В Ленинград везли продукты, а обратно эвакуировали жителей города. Нам прибавили по 100 грамм хлеба, но насытиться мы не могли. У меня началась дистрофия и 15 марта 1942 года я со студентами была эвакуирована из Ленинграда. Я приехала домой в Ульяновск. Мои отец, сестра, брат были на фронте. Я пошла работать на завод им. Володарского. После капитуляции Японии, в сентябре 1945 года я поступила учиться в двухгодичную юридическую спецшколу г. Казани. С сентября 1947 года работала народным судьей. А с 1977 года вышла на пенсию.
 |
Сообщение опубликовано на официальном сайте «Новости Ульяновска 73» по материалам статьи |